Существенным признаком языка как общественного явления выступает его способность отражать и выражать общественное сознание. На первый взгляд, этот признак может показаться несущественным, поскольку другие явления, обслуживающие общество, также могут отражать общественное сознание. Машины, обслуживающие общество, несомненно, в известной мере отражают общественное сознание, поскольку их создание немыслимо без учета и использования определенной суммы знаний, накопленных обществом.

Базис и надстройка, обслуживающие общество, также отражают общественное сознание. Однако отличительное свойство языка состоит в том, что он по существу является единственным средством отражения и выражения общественного сознания в его полном объеме.

Необходимо отметить, что проблема отражения общественного сознания в языке часто обходится в специальных лингвистических работах, а также в курсах по общему языкознанию. Попытки ее решения в истории языкознания нередко приводили к грубым ошибкам вульгарно-социологического характера. Все это объясняется нечеткостью определений сущности общественного сознания, которая нередко встречается в распространенных учебниках по диалектическому материализму и в работах популярного характера.

Марксизм учит, что общественное сознание является отражением общественного бытия. «Материализм, — замечает В. И. Ленин, — вообще признает объективно реальное бытие (материю), независимо от сознания, от ощущения, от опыта и т. д. человечества. Сознание есть только отражение бытия, в лучшем случае приблизительно верное (адекватное, идеально точное) его отражение».

Нетрудно понять, что Ленин употребил термин «сознание» в широком смысле слова как отражение бытия в целом. В таком же широком смысле употребляли термин «сознание» Маркс и Энгельс: «Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей, и лишь тем самым существующее также и для меня самого действительное сознание».

Несмотря на наличие четких определений сущности общественного сознания, которые мы находим в трудах классиков марксизма, в нашей специальной философской литературе существует немало расплывчатых определений этой важнейшей гносеологической категории. Общественное сознание сплошь и рядом смешивается с идеологией, с мышлением и т. п.

С удовлетворением можно отметить, что подобная нечеткость определений в нашей специальной философской и исторической литературе начинает преодолеваться. В более широком смысле общественное сознание включает не только идеологические формы, но и естественные науки — все познание (как общественное, так я естественное). Такое толкование содержания общественного сознания обосновывается тем, что идеи о жизни природы и идеи о жизни общества — это идеи не каких-то отдельных обособленных индивидов, а общественные идеи, поскольку знание природы и общества постигается коллективными усилиями многих поколений.

Так, например, В. Ф. Зыбковец в своей книге «Дорелигиозная эпоха» дает следующие определения сознания вообще и общественного сознания в частности: «Сознание — это содержание мышления. Сознание есть общественная и личная практика людей в опосредованной, обобщенной отраженной форме, т. е. в форме понятий. Общественное сознание — живое отражение общественного бытия, общая характеристика уровня всего духовного развития человеческого общества в исторически определенный момент». «Мировоззрение — общее осмысление бытия».

«В общественном сознании, замечает В. В. Журавлев, содержатся части, различающиеся по их отношению к идеологической надстройке общества. Одни элементы общественного сознания входят в надстройку (политические, правовые, философские, религиозные и прочие взгляды), другие не входят (науки о природе и технические науки). Рассматриваемое с этой стороны общественное сознание есть единство надстроечных и ненадстроечных сторон, классовых и неклассовых элементов».

В сборнике «Формы общественного сознания» дается специальное разъяснение о роли различных идей по их отношению к базису и надстройке: «Общественное сознание, разделяясь по одной линии на общественную психологию и идеологию, по другой линии разделяется на ряд форм. К ним относятся: политические идеи, правовые, моральные, художественные, религиозные, философские. Эти формы сознания суть идеологические формы и входят в надстройку.

Но не все вообще идеи входят в надстройку. Разумеется, все без исключения идеи имеют свои корни в развитии производительных сил. Но, например, технические идеи отражают изменения производительных сил не так, как, скажем, правовые идеи. Если первые отражают эти изменения непосредственно, то вторые отражают их опосредствованно, через изменения в экономических отношениях, и потому являются надстроечными.

Произведя деление различных форм сознания на надстроечные и ненадстроечные, следует иметь всегда в виду некоторую условность этого деления. В действительности все формы сознания могут в какой-то мере содержать в себе элементы надстроечные и ненадстроечные. Естественные науки в своих наиболее общих выводах становятся неотъемлемой частью мировоззрения.

Далее, все формы общественного сознания осуществляют не только социально-классовые, но и познавательные функции. А это значит, что они включают совокупность уже выработанных ранее исследовательских навыков, приемов, способов обработки фактического материала. Наконец, у любой из форм общественного сознания имеется система уже устоявшихся понятий и категорий. Рассматриваемые как формы мысли, эти категории также не могут быть отнесены к классовой стороне общественного сознания.

Более того, некоторые философы утверждают, что система научных знаний и различного рода идеологических форм не исчерпывает всего содержания общественного сознания. Структура его сложнее. Общественное сознание включает в себя также сознание людей, возникающее в процессе их обычной, будничной практики, — так называемое обыденное сознание.

В целях создания полноты представления о сущности общественного сознания было бы также полезно рассмотреть трактовку сущности сознания в психологии.

Психология рассматривает сознание как высшую, свойственную только человеку и связанную с речью функцию мозга, заключающуюся в обобщенном и абстрагированном обобщении действительности, в предварительном умственном построении действий и предвосхищении результатов деятельности, в самоконтроле и разумном регулировании поведения человека.

Под сознанием в психологии понимается весь духовный мир человека от элементарных ощущений до высших побуждений и сложной интеллектуальной деятельности. Для психологического подхода к сознанию характерно понимание его как процесса. Содержание этого процесса заключается в осознании человеком внешнего мира и самого себя.

В результате взаимодействия с окружающей действительностью в процессе онтогенетического развития, в ходе общения с другими людьми человек отражает эту действительность, получает знание о ней. В отличие от животных, у которых знания сливаются с их жизнедеятельностью, человек отделяет знания от того, что в них отражается, и от того, кто их отражает. Это отделение возможно в связи с тем, что в языке объективируются результаты познавательной деятельности человека.

Совокупность знаний об окружающем, получаемая человеком непосредственно и в результате усвоения накопленного человечеством и закрепленного в языке, составляет необходимую предпосылку осознания объективной действительности и возникновения сознания как некоего специфического образования. Таким образом, знания составляют ядро сознания, его стержень.

Объективная действительность осознается не посредством ощущений. Эту функцию психологические явления выполняют, лишь включаясь в систему накопленных знаний, приобретенного опыта, при соотнесении с тем, каким было взаимодействие человека с объективной действительностью.

Сознание — новое качество психологических процессов, возникающее у человека в связи с общественно организованной деятельностью людей, с их трудом. Способность человека к теоретическим обобщениям, выраженным в языке, делает возможным в значительной степени замену индивидуального человеческого опыта «опытом рода» — опытом предшествующих поколений людей.

Благодаря общественному характеру языка, созданного обществом, мышление человека также приобретает общественный характер. Каждый человек мыслит теми же категориями, какими мыслят окружающие его люди, пользуется теми же понятиями, какими пользуются все говорящие на данном языке. Язык тем самым превращается в одно из первейших условий существования общества.

Следует особо подчеркнуть, что не все содержание человеческого опыта становится общественным достоянием. Для познания, для прогрессивной практики наиболее существенны те результаты мышления, которые верно отражают объективную действительность. Можно предполагать, что на протяжении многовековой истории человечества, в процессе борьбы человека за существование сознательно, а часто и совершенно стихийно, отбиралось и обобщалось то, что было жизненно необходимо и практически полезно.

Общественный характер мышления проявляется на каждом этапе социального развития, благодаря ему осуществляется также духовная связь между разными этапами.

Было бы неправильно утверждать, что в общественной жизни людей существует только общественное сознание, общественное мышление и нет ничего индивидуального. В действительности общественное сознание создается, развивается и обогащается индивидами. Духовное богатство общества, искусство, все, что накоплено наукой и техникой, существуют лишь через индивидуальное сознание. Сознание общества функционирует только через сознание отдельных, конкретных живых людей.

Вся система идеальных отношений людей мертва, пока она не будет пережита чувствующим, думающим индивидом. Только в индивидуальном чувственно-практическом действии человека, только в его психике, в его восприятиях, представлениях, в его наглядно-непосредственных формах отражения происходит соотнесение всей общественной системы знаний с объективной действительностью. Через индивидуальное бытие личности общество познает, понимает и преобразует мир.

Серебренников Б.А. Общее языкознание — М., 1970 г.

Сознание неразрывно связано с языком и возникает одновременно с ним. Но между сознанием и языком существуют определенные взаимоотношения. Язык выступает способом существования сознания. Связь сознания с языком проявляется в том, что возникновение и формирование индивидуального сознания возможно в том случае, если человек включен в мир словесного языка. Вместе с речью индивид усваивает логику мышления, начинает рассуждать о мире и о себе. Чем богаче содержание духовного мира человека, тем более ему нужно языковых знаков для его передачи. Изменение языка является показателем изменения сознания. Язык - это система знаков, посредством которых осуществляется познание человеком мира и самого себя. Знак - это материальный предмет, воспроизводящий свойства другого предмета. Можно выделить естественную (вербальная, устная, письменная речь, звуки, жесты) и искусственную, возникающую на основе естественной (язык логики, математики, музыки, живописи) системы знаков языка.

Языку присущи следующие функции:

• - познавательная;
• - коммуникативная;
• - информационная;
• - прагматическая;
• - оценочная.

Одним из условий возможности формирования и объективации сознания индивида является способность посредством языка заявить о своем самостоятельном бытии. В речевом общении человек обретает способность к сознанию и самосознанию. Содержание сознания напрямую зависит от пространства речевого общения. Специфика национального языка оказывает влияние на характер и содержание национальной культуры. Например, европейские языки ориентированы на рациональное отношение к миру и содержат меньше слов для передачи эмоционального состояния, переживания внутреннего опыта. Различие между сознанием и языком заключается в том, что мысль - это отражение объективной реальности, а слово - способ закрепления и передачи мысли. Язык способствует взаимопониманию между людьми, а также осознанию человеком своих действий и самого себя. Можно выделить следующие виды речи:

• - устная;
• - письменная;
• - внутренняя.

Слово, как единица языка, имеет внешнезвуковую (фонетическую) и внутреннесмысловую (семантическую) стороны. Среди неязыковых знаков выделяют знаки-копии (отпечатки), знаки-признаки, знаки-сигналы, знаки-символы. Различают также специализированные (системы символов в математике, физике, химии, лингвистике) и неспециализированные языки (эсперанто). В процессе исторического развития языка сформировался язык науки, отличающийся точностью, строгостью, однозначностью понятий, что способствует точности, ясности формулировок. В социально-гуманитарном познании использование искусственного языка затруднительно.

Одно из главных направлений развития современного человека связано с его знаково-символической деятельностью. Поэтому и современная философия по необходимости является лингвистической (языковой) философией.

Содержание сознания, вырабатываемое в процессе совместной деятельности людей и выражающее их социокультурный опыт, должно быть проявлено, воплощено в объективированной предметно-вещественной форме, существующей независимо от отдельных индивидов. Двуслойность, двухуровневость существования сознания, о которой говорилось выше, предполагает и двойственность формы его выражения.

Наряду с кодированием, воплощением содержания сознания в соответствующих нейродинамических структурах индивидуальной психики информация о социокультурном опыте, передаваемая, транслируемая от поколения к поколению, должна быть задана людям в виде реальности, "грубо, зримо" представленной их личностному восприятию.

Возникновение и развитие сознания как социально-культурного явления, специфически человеческой формы освоения мира неразрывно связано прежде всего с возникновением и развитием разговорного языка как материального носителя, воплощения норм сознания. Только будучи выражено в языке, коллективно вырабатываемое сознание выступает как некоторая социальная реальность.

Наряду со словесным разговорным языком содержание коллективных представлений сознания может быть выражено, объективировано и в материальных явлениях иного рода, которые в этом случае, так же как и разговорный язык, приобретают знаковую функцию. Материальное явление, материальный предмет выполняет знаковую функцию, или функцию знака, становится знаком в том случае, если выражает некоторое содержание сознания, становится носителем определенной социокультурной информации. В этой ситуации данное явление или предмет приобретает смысл или значение. Отдельные знаки входят в некоторые знаковые (или семиотические) системы, подчиняющиеся определенным правилам построения и развития. Таковы знаковые системы естественного (разговорного или письменного) языка, искусственных языков науки, знаковые системы в искусстве, мифологии, религии.

Говоря о знаке, надо, таким образом, четко различать его информационно-смысловой аспект, воплощенную в знаке социокультурную информацию, его смысл и значение и материальную форму, "оболочку", "плоть" знака, которая является носителем определенной социокультурной информации, смысла, значения. Так, определенными смыслами или значениями обладают выражения разговорной речи, которые как материальные предметы представляют собой сочетание звуков или черточек на бумаге. Определенный смысл заключает в себе кусок ткани, когда он является флагом или знаменем. Глубокий смысл для религиозного сознания воплощают предметы культа, которые для непосвященного могут выступать просто как бытовые предметы. Все эти смыслы существуют постольку, поскольку в них выражается определенная идея национального, государственного, религиозного и т.д. сознания.

Важно понять, что знак является знаком именно в единстве обеих этих сторон. Не существует знака без его материи, плоти, предметно-вещественной оболочки. Но было бы серьезной ошибкой сводить знак к последней. Знак является функциональным образованием, он становится знаком, поскольку его вещественная реальность приобретает знаковую функцию. Ясно, что знаковую функцию тот или иной материальный предмет может выполнять только в контексте определенной культуры. То, что для людей определенного общества, определенной культуры заключает в себе известный им смысл, известное им символическое значение, воспринимается людьми, не принадлежащими к данному обществу или культуре, как обычный материальный предмет с обычными пространственными, энергетическими, цветовыми и т.п. свойствами. Надо, например, понимать язык религиозной храмовой символики, для того чтобы усмотреть определенное смысловое значение в архитектонике храма.

Знаком называют взаимосвязь означающего (в форме письма, рисунка или звука) и означаемого (значения слова или понятия). Языковой знак соотносится, как правило, со словом, в форме которого усматривают минимальную единицу языка. Способность любого знака обозначать какое-то явление, свойство, отношение обычно называют его значением, или понятием. Например, с понятием о камне ассоциируется предмет со свойствами твердости, тяжести, формы и др. Совокупность свойств, образующих понятие о камне или значение слова "камень", никак не связана с произвольной последовательностью буквенных знаков или произносимых звуков к-а-м-е-н-ь, которые его выражают. Это понятие могло быть выражено каким угодно знаком - означающим, о чем свидетельствуют его написания и произношения в различных языках. Тем самым мы замечаем, что связь между знаком и значением, означающим и означаемым произвольна, т.е. она ничем не детерминирована ни со стороны знака, ни стороны значения. Знак и значение взаимно определимы: знак - всегда то, что имеет значение, а значение - это то, что обозначается знаком, выражается в его письменной, изображаемой или звуковой форме.

Надо заметить, что сам термин "знак" имеет длинную историю от античной философии до сегодняшнего компьютерного моделирования.

Уже Платон отличает способность языка представлять предметы через отношение подобия между означающим и означаемым от способности языка действовать на основе соглашения, договоренности. Произвольность знака отчетливее намечается у стоиков. Под означающим они подразумевали то, что воспринимается, а под означаемым - то, что понимается. Семиотические свойства языка, выражавшие его способности обозначения явлений, стали предметом философских исканий средневековых мыслителей от Августина до Фомы Аквинского. Свойства знака привлекают своей искомостью, универсальностью и разнообразием возможностей его употребления. Одни знаки отличаются от других по тому, как они обозначают предметы. Поэтому знаки всегда пытались расклассифицировать. С каждым видом знака ассоциировалась та роль, которую он играл в жизнедеятельности человека.

Одной из первых современных классификаций знаков считается разделение знаков на три основных вида, предложенное Ч. Пирсом.

Он выделил "иконические знаки", "знаки-индексы" и "знаки-символы". Иконический знак обладает сходством с тем, что он обозначает; знак-индекс может играть роль признака (дым - признак костра) или симптома (жар - симптом высокой температуры); знак-символ действует на основе договоренности о том, что он будет обозначать.

Наиболее распространенные классификации знаков, как правило, сводятся к разделению их на неязыковые и языковые, или на естественные и искусственные. Так, Гуссерль делит знаки на "знаки-указатели" и "знаки-выражения". Первые из них он относит к неязыковым знакам, представляющим или замещающим какие-либо предметы. Эти знаки не выражают сознание и не могут служить средством общения. Вторые знаки являются языковыми знаками, которые выражают акты сознания и служат средством общения людей. Существуют классификации знаков более общего вида. В них все знаки разделяются на естественные и искусственные; причем искусственные знаки, в свою очередь, делятся на языковые и неязыковые. Кроме того, языковые знаки подразделяются на естественные языки (например, национальные) и искусственные (например, языки науки), а неязыковые знаки - на сигналы, символы и другие знаки. Свойства искусственных языков математики символической логики, химии и т.п. производны от знаковых особенностей естественных языков человеческого общения.

Любой вид знака, независимо от того, в какую классификацию он включается, предполагает отношение между означаемым и означающим. Правда, сам характер этих взаимоотношений варьируется в зависимости от разных свойств, которые в них проявляются. Так, действие естественных знаков-признаков основано на фактической детерминации означающего означаемым. Тогда как сходство означающего и означаемого, например, в знаках-рисунках, поддерживается уже определенными соглашениями. А произвольный характер национальных языков или знаков-символов определяется главным образом конвенциональными (договорными) условиями. Например, под словом "стол" подразумевается соглашение о том, что оно будет выполнять функцию знака тех предметов, за которыми можно сидеть. Знак "+" выражает конвенциональное правило-символ арифметической суммы чисел или (если он красного цвета) - символ медицинской помощи. Если мы сталкиваемся, например, со знаками-аллегориями, то они могут быть выражены в форме художественного образа-символа (например, "Обрыв" - название романа И.А. Гончарова - является аллегорическим символом душевной драмы, жизненного "обрыва" героини). Знаки-жесты рук, пальцев, мимика лица, позы тела, пантомимы и т.п. обладают вторичными знаковыми свойствами и могут выполнять роль способов общения людей (например, "стрелять глазами" - жест человека, который стремится привлечь к себе чье-то внимание; "морщить лоб" - жест человека, думающего над чем-то или недовольного кем-то). Знаки-сигналы содержат информацию, которая фиксирует отношения непосредственной зависимости между своим источником и носителем (например, передача информации средствами радио - или телеграфными сигналами).

Таким образом, различия знаков (с какими бы классификациями знаков мы не сталкивались) относительны. Между знаком и тем, что он обозначает, не может быть никакой причинной связи. Просто знак может обладать элементами сходства с обозначаемым предметом, но может и не иметь никакого сходства с ним. Отсутствие сходства с обозначаемым предметом превращает знак в незаменимое орудие обобщения предметных свойств и отношений. Значение любых видов знака "прочитывается", когда сформулированы правила или условия договора относительно тех функций, которые он должен выполнять, когда носители языка определяют характер подобия в отношениях обозначения. Произвольность языкового знака может корректироваться желаниями людей уподобить его свойства каким-либо предметам, и наоборот, степень сходства означающего и означаемого уменьшается или усиливается в зависимости от того, какие правила-конвенции приняты в данном сообществе людей. Знание, закрепленное в значении слова-знака, воспринимается и расшифровывается благодаря языковым способностям человеческой памяти.

сознание психика идеальное отражение

Память людей содержит в себе элементы логических, энциклопедических, лексико-семантических и прагматических способностей. Логические способности воплощены в особенностях дедуктивного или индуктивного вывода, а также в умении оперировать соответствующими знаками. Энциклопедические способности выражают наши знания языка. Лексико-семантические навыки основываются на использовании всевозможных приемов синонимии, полисемии, омонимии, а также на применении метафоры, метонимии и других смысловых фигур языка. Прагматические навыки обусловлены нашим языковым опытом, который позволяет использовать язык данной культуры с учетом ее исторических, социальных и других жизненных ограничений и в соответствии с нашими целями, потребностями, желаниями, интересами. С помощью языка мы фиксируем, запоминаем, храним, воспроизводим и передаем из поколения в поколение знания, приобретенные в нашей жизни, обмениваемся знаниями, которые накоплены в разных культурах.

Произвольные качества языка наделяют его не только неограниченным числом степеней свободы в общении людей, но и превращают язык в незаменимое средство выражения разнообразных актов или состояний нашего сознания: мыслительных, чувственных, эмоциональных, волевых, мнемических, а также производных от них актов и состояний убежденности, веры, сомнения, страха, вины и многих других. Использование языка в целях общения и выражения сознания сопряжено с речью в ее устной и письменной формах. При этом, как мы уже отмечали в предшествующем параграфе, внутренняя форма речи существенно отличается от внешней. Слушающий или адресат получает речевой стимул, какой-то фрагмент знания в форме устного, звучащего или письменного слова. Он затрачивает усилия, необходимые для расшифровки сообщения на фоне конкретных ситуаций общения и бытия. Каждое слово, словосочетание или высказывание обозначают предметы, действия, свойства, отношения. Обозначая их, язык как система знаков замещает предметный мир, его свойства и отношения. Например, слово "кошка" соотносится с определенным видом животных. С его же помощью мы фиксируем действие этого животного - "кошка бежит", выделяем конкретное свойство - "кошка серая", соотносим поведение кошки в определенной ситуации - "кошка бежит по лестнице" и т.д.

Речь является индивидуальным актом обращения человека к языку как социальному и культурному явлению. Она предполагает комбинаторную способность говорящего человека, его умение пользоваться языком для выражения чувственных образов, мыслей, эмоций, воли, памяти. Речь обеспечивается ресурсами органов речи человека, позволяющими артикулировать и произносить звуки и звукосочетания. Свободное комбинирование знаков и выстраивание их в нужные последовательности - высказывания, сделанные в устной или письменной форме, - есть основное назначение речи. Именно поэтому говорят, что без речи нет языка, хотя справедливо и обратное: без языка невозможно судить о речевой способности человека. Потребности общения людей диктуют соблюдение в речи формальных и нормативных предписаний языка: орфографических (написание), фонологических (произношение), синтаксических (организация предложения), семантических (значения слов и других элементов языка) и прагматических (особенности использования языка в конкретных ситуациях). Речеоформление актов или процессов сознания осуществляется средствами фонологии, синтаксиса, семантики и прагматики языка. Язык и речь обеспечивают выразительность сознания совместными усилиями.

Владея языком, человек удваивает свои возможности сознательного отношения к миру, раскрывая его средствами чувственного и языкового опыта. Язык оказывается в роли универсального посредника в отношениях сознания и бытия. Сознание человека может иметь дело с самим языком точно так же, как и предполагать существование внешнего мира. Из этого вовсе не следует, что язык тождественен бытию и сознанию.

Своеобразную форму таких движений в смысловом содержании сознания представляет работа сознания с символами. Символы всегда связаны с некоторым образом, что отличает их от абстрактных идей, теоретических понятий. Вместе с тем если смысл образа нацелен на воспроизведение сознанием именно данной реальности в ее определенности и специфичности, то символ через образ данной конкретной реальности указывает на некое связанное с ней содержание, воплощаемое в определенной конкретике, но несводимое к ней. Скажем, образ льва нацелен на то, чтобы зафиксировать своеобразие этого зверя, отличая его от других родственных ему хищных животных. Но представление о льве, не теряющее своей образности, может приобретать символическое значение, символический смысл, указывая на силу, мужество, агрессивность как некие глубинные реальности, воплощенные в этом живом существе. Иными словами, через непосредственную конкретность в символе "просвечивает", проявляется некоторая более широкая или более глубокая реальность, представителем, проявлением, воплощением которой выступает данная конкретность.

Символ, символизация, символическое сознание имели и имеют исключительно важное значение как в истории культуры, так и на современном ее этапе. Исключительно важную роль играли символы в возникновении культуры и на ранних фазах ее существования. Все архаические сознания, вся мифология пронизана символами. Без символизма нельзя представить себе искусство, теоретическое сознание, в том числе и наука, так или иначе связано с символизмом. В частности, всегда можно проследить генетические связи исходных теоретических понятий с символами, значение символического сознания для подвижности, "открытости" научного мышления. Весьма велика роль символизма и в практическом сознании. Скажем, достаточно ясна мобилизующая роль символов в общественных движениях, в государственном строительстве (в частности, символика знамен, флагов, гербов, эмблем и т.п., в которой, несмотря на значительный налет условной знаковости, все-таки проглядывает глубинное смысловое содержание).

Во всех ситуациях осуществления знаково-символической функции связанные с ней смысл или значение, выражающие определенное содержание сознания, носят идеальный характер. Как и идеальность психического образа, идеальность смысла и значения знаков, знаково-символических систем связана прежде всего с тем, что эти смысл и значение выражают определенную программу действия людей, воспринимающих этот смысл и значение в данной системе культуры. Чертеж здания, которое намерен построить архитектор, или же чертеж машины, которую собирается создать конструктор, - реальные материальные листы бумаги. Однако, кроме того, в чертеже воплощен образ будущего здания (или машины), определенный смысл как план, проект, программа, воплощен определенный результат творческой работы сознания.

Сознание возникает в практической деятельности людей как необходимое условие ее организации и воспроизводства. Важнейшей вехой в развитии человеческой культуры является разделение духовного и физического труда, обособление производства феноменов сознания как особого, духовного, производства. В свою очередь, в духовном производстве, производстве норм и представлений сознания выделяется теоретическое сознание, нравственное, религиозное, политическое и другие виды сознания.

Затрагивая вопрос о характере влияния языка и речи на наше сознание о мире, целесообразно вторгнуться в современную философию языка. Формирование в XX в. философии языка вызвало интерес к его природе, породило разногласия во взглядах и усилило конкуренцию между ними. Но в отличие от эмпирических и рационалистических парадигм традиционной онтологии и теории познания новые модели языка объединил общий тезис, согласно которому отношение сознания к бытию является языковым. Язык пронизывает все структуры бытия и сознания. Конечно, необходимо отличать существование внешнего мира от языка так же, как и отделять от языка сознание. Однако осознание внешнего мира человеком настолько тесно связано с языком, что стремление отдельных философов отделить сознание и бытие от языка - это противоестественный акт и по сути дела это невозможно. Ведь сознание бытия становится по необходимости полным лишь в языковых формах и с помощью языковых средств, а выражение актов сознания и обмен ими (общение) без языка трудно представить. Язык становится способом осознанного конструирования мира.

Автономия "царства сознания" и "царства языка", закрепившаяся в традиционной философии, сегодня представляется наивной и прямолинейной. Соотносить мысль с формой предложения и называть предложение законченной формой выражения мысли можно, если мы отдаем себе отчет в том, что сознание и язык тесно взаимосвязаны. Другими словами, мысль и язык связаны не просто формальным образом средствами речи. Язык проникает через речевую способность человека в самые глубинные, базальтовые уровни его телесной, психической, бессознательной организации и превращается в естественный механизм сознания. Если человек что-то не может проговорить в речи, то, по-видимому, это и не осознается им, и наоборот, то, что не осознается им, о том трудно что-либо сказать членораздельное и тем более сказать так, чтобы это было понято другим.

Сознание использует язык в качестве инструмента выражения бытия. Язык имеет строение, отличное от строения сознания. Но каждому слову языка, каждому предложению соответствуют определенная реальность бытия, реальность внешнего мира, реальность других людей. Слово не просто сообщает нам что-то о чем-то или ком-то. С его помощью мы удостоверяем сознание другого человека. Сознание других людей открывается для нас в слове. Слово заключено в культурную традицию, оно имеет свою собственную судьбу. Через слово, через текст сам человек и его сознание "включены" в традицию и культуру. Если один человек понимает предмет, то он это делает иначе, чем другой. В принципе познание мира и познание другого напоминает общение с чем-то чужим. Чужим может быть все: другие миры, истории, культуры, общества, сознания. Чтобы распознать чужое, нужно перевести с "чужого" языка на "свой". Механизм перевода с одного языка на другой - универсальный механизм жизнедеятельности, познания и общения людей. Благодаря ему достигается понимание людьми друг друга, понимание людьми современной эпохи людей других исторических эпох, понимание людьми одной культуры и одного общества людей другой культуры и другого общества. Через язык сознание связывается с культурой, а культура влияет на сознание через язык. Культура - это все, что люди делали и делают, а язык, как говорил Сепир, то, что люди думали, сознавали и то, что они думают, сознают. С культурологической точки зрения, язык не только механизм культуры, наследования, накопления знаний, обмена знаниями и опытом, но и способ осознания культуры.

Чем больше мы размышляем о природе языка, тем сильнее проникаемся убеждением, что близость языка к сознанию и бытию настолько велика, что трудно переоценить его роль в их выражении и обозначении. Именно поэтому разные философские позиции соглашались по поводу роли языка в жизнедеятельности человека. Как бытие не может быть предметом постороннего рассмотрения и познания (ибо человек не в состоянии выйти за его пределы и занять позицию стороннего наблюдателя), так и язык неразрывно связан с человеком и от него нельзя освободиться и прибегнуть к каким-то другим, неязыковым средствам, нельзя, по замечанию Витгенштейна, вырваться за пределы своей "лингвистической шкуры".

Сегодня исследование роли языка в познании и общении считается, пожалуй, одним из самых продуктивных подходов, дающих достаточно полное представление о его природе. С одной стороны, язык есть органическая способность сознания, связанная со всеми его структурами, а также с психикой, бессознательным, телом. С другой - язык рассматривается в качестве универсального средства общения со всеми вытекающими отсюда социальными и культурно-историческим следствиями. Преимущества такого подхода к языку заключаются в его междисциплинарных возможностях, которые соединяют в себе универсальность философских наблюдений и конкретные значения целого ряда специализированных областей знания (лингвистики, психолингвистики, психологии, дисциплин исторического, социального и культурологического циклов). Обсуждение функциональных назначений языка в рамках этой парадигмы проливает свет на разнообразные механизмы и структуры сознания. Благодаря фонологическим, синтаксическим, семантическим и прагматическим особенностям языка создаются необходимые условия его функционирования в сознании. Функции языка реализуют творческий потенциал сознания на продуцирование новых знаний, делают доступным для другого содержание нашего сознания, а содержание сознания другого - доступным для нас. Подобные когнитивные и коммуникативные акты сознания особенно важны, когда познание и общение становятся способами совместной деятельности людей.

Способность репрезентировать бытие в человеческом сознании по праву считается базисной функцией языка. Она реализуется в способностях языкового знака обозначать, замещать и обобщать предметный мир, его свойства и отношения. Язык репрезентирует мир в сознании, опираясь на его репрезентирующие способности. Репрезентация - это родовая способность человека, его тела, психической организации отдельных органов тела, бессознательной психики, сознания, а не только языка. Интегральный характер человеческой способности представления не просто указывает на социальную, культурно-историческую, психическую и телесную общность происхождения сознания и языка. Существует три основных способа репрезентации бытия в сознании: репрезентация через действия, через перцепцию и через язык. Эти три способа репрезентации обладают относительной автономией, и взаимодействуют друг с другом.

Репрезентация через действие достигается за счет моторно-двигательных актов тела и его отдельных органов. Иногда этот вид репрезентации называют кинестетическим, а его эффект заключается в приобретении навыков действия с чем-либо. Например, представление о завязывании узла реализуется в определенной последовательности действий. Когда мы научились завязывать узел, то приобрели навык, закрепляя его в чувственной схеме или образе. Чувственная репрезентация знаний о том, как мы завязываем узел, "свертывается" в привычную схему и обретает "самостоятельность" в известных видах ощущений и восприятия. Языковая репрезентация процедуры завязывания узла, несомненно, учитывает кинестетический, двигательный и чувственный опыт его представления. Она полностью автономна и не связана с ним ни в пространственном, ни во временном отношении. Ее словесная форма фиксирует последовательность высказываний о том, как следует завязать узел, в обобщенном, знаковом виде. С помощью словесных инструкций операцию завязывания узла мы сами можем представить в чувственно-образной форме и воспроизвести ее в действиях, можем сообщить об этой операции другому, передать свой опыт завязывания узлов другому поколению. Связи кинестетической и чувственной репрезентации с ее языковыми аналогами убеждают в том, что они коренятся в коммуникативных и познавательных способностях языковых знаков.

Репрезентативная функция языка очень тесно взаимодействует с его интенционалъной способностью. Свойства направленности, или интенциональности, языка выражают всеобщие и глубинные качества человеческого общения и сознания. Интенциональность языка проявляется, прежде всего, в словах-указателях (например, в указателях места вроде "там", "здесь", "сюда" и т.п., в указателях времени - "тогда", "когда", "теперь" и т.п., в указателях причины - "почему", "потому", "зачем" и т.п.). Перечень слов-указателей любого языка очень обширен и без их использования не обходится ни один вид человеческой деятельности. В роли указателей могут выступать определенные действия и жесты. Витгенштейн отмечал, что даже поднятие руки вверх означает интенциональное действие со всеми присущими ему силовым (энергетическими), познавательными (информационными, обобщающими) и коммуникативными (знаковыми, символическими) качествами. Направляющие, или указательные, функции языка заметно усиливают познавательный и коммуникативный потенциал сознания.

В номинативной функции языка реализуется способность слова называть, распознавать и сообщать сведения о предметах. Сразу оговоримся, что номинация становится возможной благодаря репрезентативным и интенциональным ресурсам языка и сознания. Называя предмет, мы одновременно его представляем в каком-то слове или словосочетании, указываем на него или на его свойства. Значение каждого слова - это знание, информация, обобщающая множество предметов, свойств или отношений, которое оно обозначает. Например, слово "дом" может обобщать любые постройки как жилища людей. Слова "я", "ты", "тот", "этот", "там", "тогда" и т.п. содержат обобщенные указания на отношение к каким-либо предметам (например, "этот дом", "тот человек"). Инструментально-познавательные возможности слова непосредственно зависят от его коммуникативных достоинств. Ведь называние предполагает не просто завершающий результат познания, но акт коммуникации, передачу сообщения. В истории человеческого общения значение слова может изменяться, слово превращается в многозначное или становится синонимом других слов.

При номинации обнаруживается действие прагматических факторов, задающих и конкретизирующих отношение человека к тому, что обозначается данным именем в целях повседневной жизни, познания и общения. Через номинацию сознательная деятельность человека приобретает общезначимый статус способов средств и форм общения. Номинативные средства языка позволяют осуществить: во-первых, познавательную функцию определения понятийной формы сознания, во-вторых, коммуникативную функцию согласования этой понятийной формы с требованиями общения. Подобная согласительная работа предполагает речеоформление структур сознания в соответствии с фонологическими, синтаксическими, семантическими и прагматическими требованиями языка. Как отмечал Л.С. Выготский, мысль не просто выражается в слове, а совершается в нем. Строй номинации, или называния, всегда разворачивается в речевое общение. Он согласуется с компетенцией человека, его информированностью о той предметной области, которая называется данным словом.

Широта и глубина номинации являются непременными условиями правильности значения слов и предложений. За наименованием могут скрываться состояния заблуждения сознания, неправильного или иллюзорного восприятия, ошибок в сознательных действиях и даже намерение сокрыть истину. Две установки влияют на номинацию. Одна из них выражается мнением-оценкой, а другая - мнением-утверждением или предположением. Например, при номинации слово "считать" может выражать мнение-оценку или оценочное суждение, содержащее значение истины или лжи ("я считаю, что ты был не прав"). Тогда как слово "думать" или "полагать" выражает мнение-предположение и придает высказываниям, в которых оно встречается, значение предположительности или правдоподобности, например "я думаю (полагаю), что у него были причины опоздания". Отношения говорящего и слушающего определяются общим контекстом речевой ситуации общения с присущими ей пространственными и временными ограничениями.

В реальной речи ситуация называния отличается, например, от ситуации повествования (литературного, исторического, документального и т.п.). В ней говорящий реализует три функции:

• - функцию указания на то, что является референтом в речевой ситуации;
• - функцию информирования, сообщая слушателю то, что должен был или желает сказать (тем самым он берет на себя ответственность за истинность сообщения);
• - функцию интерпретации и оценки того, что сообщается слушателю, окрашивая речь в эмоциональные тона.

Чем бы ни занимался человек, он непрерывно говорит и даже тогда, когда работает или отдыхает, слушает или думает. Человеку свойственно говорить точно так же, как ходить или дышать. Мы очень редко задумываемся над тем, что такое язык и как возможно общение с другими людьми? Воздействие языка на нас настолько универсально, что трудно с уверенностью и однозначностью сказать, является ли он врожденной способностью или мы научаемся говорить, постепенно овладевая им. Ясно одно, что осознание человеком собственного бытия в разнообразии своих отношений к миру, к другому и к самому себе в значительной мере определяется возможностями его языка. Язык предоставляет ему необходимые условия и средства преодолеть ограничения своего психосоматического опыта, выйти за его пределы и удовлетворить свои жизненные, познавательные и коммуникативные потребности.

Столь принципиальная роль языка в сознательной деятельности определяется естественной (психической и телесной) и культурно-исторической природой человека. Человек создавал язык как средство своей жизнедеятельности, с помощью которого он мог, как приспосабливаться к окружающей среде, раскрывать тайны природы и воздействовать на нее, так и выражать собственные состояния сознания и мысли, переживания, желания, воспоминания, сообщать что-либо другим людям.

Каждый из нас с момента рождения получает язык как уже готовую, существующую совокупность средств, правил, норм общения людей. Он использует их в целях передачи своих мыслей другому в форме письменной или устной речи. Когда речь построена по правилам языка, то она становится понятной другому человеку. Наша речь - это наша индивидуальная способность употребления языка как связной совокупности социально-значимых средств общения. "Дар речи" (выражение выдающегося ученого-языковеда Ф. Соссюра) - это способность, "произрастающая" из психических и телесных глубин человека, имеющая выраженную биогенетическую зависимость и использующая язык. Не вдаваясь в подробности различения речи и языка, укажем на общность их связей, укорененных в истории, культуре, обществе, общении людей, в человеческой психике и теле. Сопряженность языка и сознания, его роль в актах сознания заставляет нас, скорее, говорить о речесознательной деятельности человека. Воплощенный в речи, язык функционирует в сознании сообразно потребностям и целям человека в повседневной жизни и общении, в познании и оценке, в принятии решений, хранении, воспроизведении и передаче своего опыта другим поколениям людей. Тело, его органы, психика и сознание "пропитаны" свойствами речи.

Сущность и виды языка:

“Язык может быть как естественным, так и искусственным. Под естественным языком понимается язык повседневной жизни, служащий формой выражения мыслей и средством общения между людьми. Искусственный язык создается людьми для каких-либо узких потребностей. Язык - явление социальное. По своей физиологической основе язык выступает, по мнению профессора И.П. Павлова, в функции второй сигнальной системы. Языковой знак, будучи по своей физической природе условным по отношению к тому, что он обозначает, тем не менее обусловлен в конечном счете процессом познания реальной действительности. Язык является средством фиксирования и сохранения накопленных знаний и передачи их от поколения к поколению. Благодаря языку возможно существование и развитие абстрактного мышления. Наличие языка является необходимым инструментом обобщающей деятельности мышления. Однако язык и мышление не тождественны. Раз возникнув, язык является относительно самостоятельным, обладая специфическими законами, отличными от законов мышления. Поэтому не существует тождества между понятием и словом, суждением и предложением и т.д. К тому же язык представляет собой определенную систему, «структуру», со своей внутренней организацией, вне которой нельзя понять природу и значение языкового знака”23.

Гегель:

“Язык рассматривается как продукт интеллигенции, состоящий в том, чтобы ее представления проявлять в некоторой внешней стихии”24.

Комментарий:

Таким образом, для Гегеля язык - это объективированное мышление. В непосредственном контакте с миром природных явлений человек находится в качестве ощущающего существа как субъект чувственности. Выход в опосредование, т.е. в размышление, рефлексию достигается, согласно Гегелю, лишь за счет введения особой, знаковой предметности, слов и терминов, в которых фиксируется устойчивость и всеобщее содержание чувственных впечатлений. Э.В. Ильенков говорил, что в языке и благодаря ему создается вторичный план мышления, замещающий исходный чувственный контакт - непосредственное взаимодействие познающего субъекта и предметов природы.

Неопозитивисты:

“В 1940-50-х гг. в Англии и в США возникло направление в неопозитивизме - лингвистическая философия. Основателями и приверженцами этого течения были Райл, Дж. Остин, Дж. Уисдом, М. Блэк, П. Малкольм и др. Основная ее концепция философского анализа естественного языка был разработан Дж.Э. Муром на базе позднего учения Витгенштейна, в частности, его теории языкового значения «как употребления». В основном разделяя критическую «анти-метафизическую» установку логических позитивистов в отношении «традиционных» способов философствования, представители лингвистической философии по-иному объяснили причину философских заблуждений, которую они находили не в сознательной эксплуатации «метафизиками» неточностей и двусмысленных форм выражения, а в самой логике языка, его «глубинной грамматике», порождающей парадоксальные предложения (типа: “Идет дождь, но я в это не верю”) и всевозможные лингвистические «ловушки». С точки зрения Витгенштейна и некоторых его последователей из Кембриджского университета, философские заблуждения устраняются путем прояснения и детального описания естественных (парадигматических) способ употребления слов и выражений, включения слов в органически присущие им контексты человеческой коммуникации («языковые игры»), введения в качестве критерия осмысленности требования, чтобы любое употребляемое слово предполагало возможность своей антитезы, осуществления номиналистической критики тенденции к унификации различных случаев употребления и др. приемов. При этом в отличие от логических позитивистов, сторонники лингвистической философии не призывали к «усовершенствованию» естественного языка по образцу формализованных логических языков или языков науки. Одна из школ данного направления разработала сугубо «терапевтическую» интерпретацию целей и задач философии, сблизившись в этом отношении с психоанализом. Другая группа лингвистич. философов - т.н. оксфордская школа «обыденного языка» - стремилась прежде всего к созданию позитивной концепции языковой деятельности. Ими были разработаны оригинальные идеи, введет в оборот новый категориальный аппарат для анализа речевой коммуникации (теория «речевых актов» Остина), описания способов употребления психологических понятий (Райл), выявления «концептуальной схемы» языка и познания (Стросон) и анализа моральный высказываний (Р. Хир)...”25

Леонтьев А.Н.:

“...[мы деформируем различные тела и по зрительно воспринимаемой деформации заключаем об их относительной твердости]. Идя по этому пути, мы можем, далее, построить шкалу твердости тел и выделить такие объективные единицы твердости, применение которых способно дать точное и независимое от постоянно колеблющихся порогов ощущений познание данного свойства. Для этого, однако, опыт практических действий должен отражаться в такой форме, в которой их познавательный результат может закрепляться, обобщаться и передаваться другим людям. Такой формой и является слово, языковой знак. Первоначально познание свойств, недоступных непосредственно-чувственному отражению, является непреднамеренным результатом действий, направленных на практические цели... Познавательный результат таких действий, передаваясь в процессе речевого общения другим людям, входит в систему знаний, составляющих содержание сознания коллектива, общества.

Языковая форма выражения и закрепления результатов первоначально внешнепредметной познавательной деятельности создает условие, благодаря которому в дальнейшем отдельные звенья этой деятельности могут выполняться уже только в речевом, словесном плане. Так как речевой процесс осуществляет при этом прежде всего познавательную функцию, а не функцию общения, то его внешнезвуковая... сторона все более редуцируется, происходит переход от громкой речи к речи «про себя», «в уме» - к внутренней словесной мыслительной деятельности”26.

Материалистическая философия рассматривает язык как способность, возникшую в ходе развития сознания естественным путем, идеалистическая - как творение духа.

Мимико-жестикулярные и звуковые средства взаимного общения высших животных послужили биологической предпосылкой формирования человеческой речи. Предчеловек, а затем первобытный человек стремился придать естественному крику некую форму. Звуки и крики, переплетаясь, превращались в основу слов. За различными звуковыми комплексами постепенно стали вырисовываться те или иные предметы.

Уже античные философы понимали, что есть связь между словом, образом, которое оно выражает, и объектом. Так, для Платона имя (слово) подражает сущности. Богословы средневековья полагали, что способность языка дарована человеку Богом.

В Новое время считали, что язык выражает понятия, является средством логического мышления. Т. Гоббс утверждал, что язык обеспечивает общение людей между собой, поступательное развитие культуры, призывал к выяснению по возможности точных определений слов, фиксирующих полное их значение. Д. Локк и Г. Лейбниц указывали, что слова являются орудиями истины. Французские материалисты XVIII в. полагали, что все идеи человеческого ума обусловлены наличием слов и знаков, а все происходящее в душе сводится к деятельности воображения. Замечательной догадкой К. Гельвеция является мысль о том, что происхождение сознания, мышления и языка связано с трудовой деятельностью. Позже (XIX в.) вульгарные материалисты утверждали, что язык возник из выкриков, сопровождавших коллективный труд. В работе «Трактат о происхождении языка» (1772) И.Г. Гердер, немецкий философ-просветитель, подверг критике теорию «божественного» происхождения языка, пришел к выводу, что язык возник естественным путем, в своем первоначальном виде служит средством не только для передачи мыслей, но и для выражения чувств. Наряду с языком, важную роль в общении людей и их развитии, по мнению Гердера, играют искусство, наука, ремесло, общественные институты.

В. Гумбольдт (начало XIX в.) язык понимал как непрерывное духовное творчество, который по отношению к субъекту обладает самостоятельностью. В философии утверждался взгляд: язык выступает средством выявления значимости (ценности) объектов для субъекта. Язык, полагал. Э. Кассирер, является автономной культурной формой, он функционирует как посредник мысли и тем самым способен открыть сознанию весь мир. Формы культуры (наука, искусство, миф, религия и т.п.) живут и возможны благодаря языку. Неопозитивисты считали, что точность в слове - недостижимый идеал, но к нему следует стремиться. Несовершенство естественного языка преодолевается применением логики и других формализованных средств.

В историческом развитии философии языка просматриваются:

1) философия имени (античность, средневековье), где сопоставляются вещь, сущность (идея) и имя (слово);

2) философия высказываний, где фигурируют понятия и суждения;

3) философия ценностных установок, носящих как личностный, так и общественный характер.

В языке можно выделить три основные функции (К. Бюлер):

1) выражения (обнаружения);

2) воздействия с помощью призыва, сообщения и т.п.;

3) отнесенности к вещи (называние, ориентирование, изображение). То, что обозначается словом, оказывается многозначным. Вместе с фиксированием и оценкой какого-либо положения вещей в языке должен указываться путь для действия.

Единство языка и мышления не означает их тождества. Объем языка превышает объем мышления. Ведь человек не успевает осваивать потоки разноречивой информации, делать ее в полной мере своей и не все, что индивид выражает в языке, дл него понятно, объяснимо, близко. К тому же, в одно и то же словесное выражение люди с различными знаниями и жизненным опытом вкладывают неодинаковое смысловое содержание. Существует также иносказательность речи (в баснях, анекдотах). Наряду с мышлением, на базе слов существует несловесное сознание (внутренняя речь). Через мимику, жесты, позу, игру мускулов и голоса, моторику (использование органов человеческого тела в сочетании с предметами внешнего окружения, например, хлопанье дверью, бросание предметов и т.д.) выражаются мысль и чувства, желание и настроение, просьба и приказ и т.п. Несловесный язык проявляется также в формах смеха, покашливания, визуальных контактов. Например, в телесериале «Семнадцать Мгновений весны» сцена встречи советского разведчика со своей женой в кафе представлена как «контакт глаз». Несловесное сознание выражается также через нерефлективную мысль, которая отличается пластичностью, размытым характером структуры, сложными переходами и переплетениями элементов, подвижностью связей. Языки жестов и интонаций особенно важны, когда информация не может быть дана точно и определенно. Есть еще акт молчания, который выполняет различные функции: познавательную как невыразимость сокровенного или интимно-личного; коммуникативную как ценностное отношение к предмету или как личностную позицию и т.д. В «голосе безмолвия» может выражаться также наивность, сознание глупца.

Как полагают некоторые исследователи, власть языка достаточно велика: используя те или иные слова, люди создают или исключают из жизни те или иные предметы. С освоением языка массовых коммуникаций человек невольно становится пленником ходячих мнений, предрассудков, усваивает готовые варианты оценок тех или иных явлений. В реальной жизни сосуществуют противоречивые тенденции:

а) человек в той или иной степени подчиняется «тирании» языка;

Установление соответствия между логическим (понятие, суждение, умозаключение), словесным и фактуальным материалом есть интерпретация. Согласно концепции Д. Деннета, «сознание - это... особого рода деятельность психики, связанная с интерпретацией информации, поступающей в мозг из внешнего мира и от самого организма. Каждая такая интерпретация гипотетична и может мгновенно сменяться другой, более соответствующей реальной ситуации». В философии «мы имеем дело с двумя главными объектами интерпретации - «вещами» (реальные события, объекты природы и человеческой деятельности) и текстами. Интерпретативное философское знание о «вещах» - «первичная» интерпретация - сродни эмпирическому научному знанию...

Вторичная интерпретация текстов - интерпретация интерпретации - имеет дело с «понятиями о понятиях», является ведущей для философов, опирающихся на огромный массив историко-философских текстов».

Дистанция во времени позволяет проявиться подлинному смыслу события, которое приобретает относительную завершенность, целостность. Выявление же смысла текста - бесконечный процесс во времени и культуре.

Смысл языка есть его семантика, практическое значение языка выступает как прагматика. Язык, отображая различные природные и социально-экономические условия, обладает свойством избирательности. Например, у народов Крайнего Севера существует спецификация для названий снега и отсутствует таковая для обозначений цветов, не имеющих в их жизни значения. Язык выступает, таким образом, в качестве связующего звена между практикой и сознанием. В истории человечества взаимосвязаны:

1) «изобретение языка» и создание с его помощью информационно-когнитивной базы человеческой деятельности;

2) создание технологии как коллективной целеориентированной деятельности.

Взаимодействие, общение между людьми есть коммуникация. Она придает социальному взаимодействию смысловой и идеально-содержательный характер. Коммуникация включает в себя:

1) участников, наделенных сознанием и языком;

2) ситуации, которые они стремятся осмыслить;

3) тексты, выражающие смысл ситуации в языке;

4) мотивы и цели, побуждающие субъектов обращаться друг к другу;

5) процесс материальной передачи текстов.

Речевая коммуникация способна перетекать в совместные действия. Коммуникативная функция языка предполагает установление контакта между людьми, согласованности (понимания) языка говорящего (пишущего) и языка слушающего (читающего). Герменевтика - направление в философии, в котором понимание рассматривается как условие социального бытия. В узком смысле герменевтика - совокупность правил и техник истолкования текста.

В античности герменевтикой называли искусство разъяснения, перевода, истолкования. В средние века основная задача герменевтики заключалась в разработке методов интерпретации библейских текстов. В XIX в. Ф. Шлейермахер стал рассматривать возможность применения герменевтики не только к Библии, но и к другим текстам. Развивалось истолкование литературных текстов, правовых законов. В. Дильтей особое внимание уделял методу исторической интерпретации. Возникла философская герменевтика, которая в XX в. расслоилась на онтологическую, методологическую и гносеологическую. Текст стал рассматриваться как «след», отсылающий к многообразию культурных практик, как пересечение различных контекстов и фрагментов опыта, «перемещение в чужую субъективность». В герменевтике фигурируют: в качестве объекта текст или речь, автор этого текста (первый субъект) и интерпретатор (второй субъект). Через контекст и подтекст осуществляется отображение философско-эстетических, нравственных, культурно-исторических и иных ценностей автора (первого субъекта) и их творческое переистолкование вторым субъектом, т.е. происходит не только реконструкция прежнего, но и формирование нового смысла текста. Второй (а далее третий по отношению к первому и второму и т.д.) субъект в данной ситуации выходит на первый план как источник смысла.

В триаде «автор-текст-читатель» присвоить тексту автора, полагает Р. Барт, это значит как бы застопорить текст, наделить его окончательным значением. Рождение читателя приходится оплачивать смертью автора. Впрочем, «смерть автора», считает М. Фуко, не окончательна: автор перестает быть творцом, но становится некой функцией, необходимой дискурсу или контексту, причем эта функция постоянно меняется.

Текст требует от читателя сотрудничества и, по оценке У. Эко, предполагает двойного читателя, наивного и искушенного. Первый почти всегда находится во власти смысловой стратегии автора, второй же стремится переделать текст, т.е. чтение текста представляет собой процесс сотворчества. Текст при этом наделяется новыми значениями, становится многомерным и многослойным.

Если для естественно-научных текстов характерна точность смыслов, строгость определений и понятий, то в текстах гуманитарных наук, наряду с точностью и строгостью смыслов и определений, присутствует многосмысленность, неопределенность (в меру), открытость. Ведь социально-гуманитарное знание в значительной степени носит конвенциональный, консенсный характер.

Помимо естественных (звуковой и письменный; мимика, выражающая эмоции, жесты и т.д.), есть искусственные языки, созданные людьми для решения определенных задач: языки искусства (живописи, музыки, танца, архитектуры, кино и т.д.), языки науки, формализованные, машинные, жаргоны, эсперанто, различные конвенциональные наборы сигналов и символов, регулирующих поступки и действия людей. Машинный язык позволяет записать программы алгоритмов и содержание информации, хранящейся в запоминающих устройствах ЭВМ. В формализованном языке используются логические и математические знаки, формулы. Вместе с тем, формализованный язык мало пригоден для выражения эмоций как важнейшей стороны духовного мира человека.

Все сложные саморазвивающиеся системы (биологические и социальные объекты) содержат внутри себя особые структуры, которые кодируют опыт предшествующего взаимодействия системы со средой и управляют реакциями системы на новые воздействия. В биологии опыт приспособления организмов к среде фиксируется в их наследственном коде, а в жизни человечества проявляется программирующая роль культуры. К надбиологическим социальным программам, хранящимся в культуре, относятся система нравов, традиций, привычек, предписаний и т.п.

Самой древней формой социального кодирования являются действия и поступки как образцы поведения, общения и деятельности для других: мастер (учитель) - ученик; взрослый человек - ребенок и т.п. Программировать действия и поступки людей способна символика человеческого тела: позы, жесты, мимика и т.п.

Цивилизационный прогресс сопровождается рядом этапов развития систем социального кодирования: дописьменное общество; возникновение письменности; книгопечатание; появление радио и телевидения; появление компьютеров. Все эти стадии связаны с развитием и усложнением языка, естественного и искусственного. Новые способы кодирования изменяют характер коммуникаций, усложняют методы включения индивидов в социальные связи, раздвигают границы и усложняют формы социального поведения и деятельности.

Чем бы ни занимался человек, он непрерывно говорит и даже тогда, когда работает или отдыхает, слушает или думает. Человеку свойственно говорить точно так же, как ходить или дышать. Мы очень редко задумываемся над тем, что такое язык и как возможно общение с другими людьми? Воздействие языка на нас настолько универсально, что трудно с уверенностью и однозначностью ска-зать, является ли он врожденной способностью или мы научаемся говорить, постепенно овладевая им. Ясно одно, что осознание чело-веком собственного бытия в разнообразии своих отношений к миру, к другому и к самому себе в значительной мере определяется воз-можностями его языка. Язык предоставляет ему необходимые ус-ловия и средства преодолеть ограничения своего психосоматиче-ского опыта, выйти за его пределы и удовлетворить свои жизнен-ные, познавательные и коммуникативные потребности.

Столь принципиальная роль языка в сознательной деятельности определяется естественной (психической и телесной) и культурно-исторической природой человека. Человек создавал язык как сред-ство своей жизнедеятельности, с помощью которого он мог, как при-спосабливаться к окружающей среде, раскрывать тайны природы и воздействовать на нее, так и выражать собственные состояния со-знания и мысли, переживания, желания, воспоминания, сообщать что-либо другим людям.

Каждый из нас с момента рождения получает язык как уже готовую, существующую совокупность средств, правил, норм обще-ния людей. Он использует их в целях передачи своих мыслей дру-гому в форме письменной или устной речи. Когда речь построена по правилам языка, то она становится понятной другому человеку. Наша речь - это наша индивидуальная способность употребления языка как связной совокупности социально-значимых средств об-щения. «Дар речи» (выражение выдающегося ученого-языковеда Ф. Соссюра) - это способность, «произрастающая» из психиче-ских и телесных глубин человека, имеющая выраженную биогене-тическую зависимость и использующая язык. Не вдаваясь в под-робности различения речи и языка, укажем на общность их связей, укорененных в истории, культуре, обществе, общении людей, в чело-веческой психике и теле. Сопряженность языка и сознания, его роль в актах сознания заставляет нас, скорее, говорить о речесозна тельной деятельности человека. Воплощенный в речи, язык фун-кционирует в сознании сообразно потребностям и целям человека в повседневной жизни и общении, в познании и оценке, в принятии решений, хранении, воспроизведении и передаче своего опыта дру-гим поколениям людей. Тело, его органы, психика и сознание «про-питаны» свойствами речи.

Знаком называют взаимосвязь означающего (в форме письма, рисунка или звука) и означаемого (значения слова или понятия). Языковой знак соотносится, как правило, со словом, в форме которо-го усматривают минимальную единицу языка. Способность любого знака обозначать какое-то явление, свойство, отношение обычно называют его значением, или понятием. Например, с понятием о камне ассоциируется предмет со свойствами твердости, тяжести, формы и др. Совокупность свойств, образующих понятие о камне или значение слова «камень», никак не связана с произвольной по-следовательностью буквенных знаков или произносимых звуков к-а-м-е-н-ь, которые его выражают. Это понятие могло быть выра-жено каким угодно знаком - означающим, о чем свидетельствуют его написания и произношения в различных языках. Тем самым мы замечаем, что связь между знаком и значением, означающим и означаемым произвольна, т.е. она ничем не детерминирована ни со стороны знака, ни стороны значения. Знак и значение взаимно определимы: знак - всегда то, что имеет значение, а значение - это то, что обозначается знаком, выражается в его письменной, изоб-ражаемой или звуковой форме.

Надо заметить, что сам термин «знак» имеет длинную историю от античной философии до сегодняшнего компьютерного модели-рования.

Уже Платон отличает способность языка представлять предметы через отношение подобия между означающим и означае-мым от способности языка действовать на основе соглашения, дого-воренности. Произвольность знака отчетливее намечается у сто-иков. Под означающим они подразумевали то, что воспринимается, а под означаемым - то, что понимается. Семиотические свойства языка, выражавшие его способности обозначения явлений, стали предметом философских исканий средневековых мыслителей от Ав-густина до Фомы Аквинского. Свойства знака привлекают своей искомостью, универсальностью и разнообразием возможностей его употребления. Одни знаки отличаются от других по тому, как они обозначают предметы. Поэтому знаки всегда пытались раскласси-фицировать. С каждым видом знака ассоциировалась та роль, кото-рую он играл в жизнедеятельности человека.

Одной из первых современных классификаций знаков считается разделение знаков на три основных вида, предложенное Ч. Пирсом.

Он выделил «иконические знаки», «знаки-индексы» и «знаки-симво-лы». Иконический знак обладает сходством с тем, что он обознача-ет; знак-индекс может играть роль признака (дым - признак кос-тра) или симптома (жар - симптом высокой температуры); знак-символ действует на основе договоренности о том, что он будет обозначать.

Наиболее распространенные классификации знаков, как прави-ло, сводятся к разделению их на неязыковые и языковые, или на естественные и искусственные. Так, Гуссерль делит знаки на «зна-ки-указатели» и «знаки-выражения». Первые из них он относит к неязыковым знакам, представляющим или замещающим какие-либо предметы. Эти знаки не выражают сознание и не могут служить средством общения. Вторые знаки являются языковыми знаками, которые выражают акты сознания и служат средством общения людей. Существуют классификации знаков более общего вида. В них все знаки разделяются на естественные и искусственные; при-чем искусственные знаки, в свою очередь, делятся на языковые и неязыковые. Кроме того, языковые знаки подразделяются на есте-ственные языки (например, национальные) и искусственные (на-пример, языки науки), а неязыковые знаки - на сигналы, символы и другие знаки. Свойства искусственных языков математики симво-лической логики, химии и т.п. производны от знаковых особеннос-тей естественных языков человеческого общения.

Любой вид знака, независимо от того, в какую классификацию он включается, предполагает отношение между означаемым и означа-ющим. Правда, сам характер этих взаимоотношений варьируется в зависимости от разных свойств, которые в них проявляются. Так, действие естественных знаков-признаков основано на фактической детерминации означающего означаемым. Тогда как сходство озна-чающего и означаемого, например, в знаках-рисунках, поддержива-ется уже определенными соглашениями. А произвольный характер национальных языков или знаков-символов определяется главным образом конвенциональными (договорными) условиями. Например, под словом «стол» подразумевается соглашение о том, что оно бу-дет выполнять функцию знака тех предметов, за которыми можно сидеть. Знак «+» выражает конвенциональное правило-символ ариф-метической суммы чисел или (если он красного цвета) - символ медицинской помощи. Если мы сталкиваемся, например, со знаками-аллегориями, то они могут быть выражены в форме художественного образа-символа (например, «Обрыв» - название романа И.А. Гонча-рова - является аллегорическим символом душевной драмы, жизненного «обрыва» героини). Знаки-жесты рук, пальцев, мимика лица, позы тела, пантомимы и т.п. обладают вторичными знаковыми свой-ствами и могут выполнять роль способов общения людей (например, «стрелять глазами» - жест человека, который стремится привлечь к себе чье-то внимание; «морщить лоб» - жест человека, думаю-щего над чем-то или недовольного кем-то). Знаки-сигналы содержат информацию, которая фиксирует отношения непосредственной зави-симости между своим

источником и носителем (например, передача информации средствами радио- или телеграфными сигналами).

Таким образом, различия знаков (с какими бы классификациями знаков мы не сталкивались) относительны. Между знаком и тем, что он обозначает, не может быть никакой причинной связи. Про-сто знак может обладать элементами сходства с обозначаемым пред-метом, но может и не иметь никакого сходства с ним. Отсутствие сходства с обозначаемым предметом превращает знак в незамени-мое орудие обобщения предметных свойств и отношений. Значе-ние любых видов знака «прочитывается», когда сформулированы правила или условия договора относительно тех функций, которые он должен выполнять, когда носители языка определяют характер подобия в отношениях обозначения. Произвольность языкового знака может корректироваться желаниями людей уподобить его свойства каким-либо предметам, и наоборот, степень сходства означающего и означаемого уменьшается или усиливается в зависимости от того, какие правила-конвенции приняты в данном сообществе людей. Знание, закрепленное в значении слова-знака, воспринимается и расшифровывается благодаря языковым способностям человече-ской памяти.

Память людей содержит в себе элементы логических, энцикло-педических, лексико-семантических и прагматических способнос-тей. Логические способности воплощены в особенностях дедуктив-ного или индуктивного вывода, а также в умении оперировать соот-ветствующими знаками. Энциклопедические способности выражают наши знания языка. Лексико-семантические навыки основываются на использовании всевозможных приемов синонимии, полисемии, омонимии, а также на применении метафоры, метонимии и других смысловых фигур языка. Прагматические навыки обусловлены на-шим языковым опытом, который позволяет использовать язык дан-ной культуры с учетом ее исторических, социальных и других жиз-ненных ограничений и в соответствии с нашими целями, потребно-стями, желаниями, интересами. С помощью языка мы фиксируем, запоминаем, храним, воспроизводим и передаем из поколения в по-коление знания, приобретенные в нашей жизни, обмениваемся зна-ниями, которые накоплены в разных культурах.

Произвольные качества языка наделяют его не только неограни-ченным числом степеней свободы в общении людей, но и превраща-ют язык в незаменимое средство выражения разнообразных актов или состояний нашего сознания: мыслительных, чувственных, эмо-циональных, волевых, мнемических, а также производных от них актов и состояний убежденности, веры, сомнения, страха, вины и многих других. Использование языка в целях общения и выражения созна-ния сопряжено с речью в ее устной и письменной формах. При этом, как мы уже отмечали в предшествующем параграфе, внутрен-няя форма речи существенно отличается от внешней. Слушающий или адресат получает речевой стимул, какой-то фрагмент знания в форме устного, звучащего или письменного слова. Он затрачивает усилия, необходимые для расшифровки сообщения на фоне конк-ретных ситуаций общения и бытия. Каждое слово, словосочетание или высказывание обозначают предметы, действия, свойства, отно-шения. Обозначая их, язык как система знаков замещает предмет-ный мир, его свойства и отношения. Например, слово «кошка» соот-носится с определенным видом животных. С его же помощью мы фиксируем действие этого животного - «кошка бежит», выделяем конкретное свойство - «кошка серая», соотносим поведение кошки в определенной ситуации - «кошка бежит по лестнице» и т.д.

Речь является индивидуальным актом обращения человека к языку как социальному и культурному явлению. Она предполагает комбинаторную способность говорящего человека, его умение пользо-ваться языком для выражения чувственных образов, мыслей, эмо-ций, воли, памяти. Речь обеспечивается ресурсами органов речи че-ловека, позволяющими артикулировать и произносить звуки и зву-косочетания. Свободное комбинирование знаков и выстраивание их в нужные последовательности - высказывания, сделанные в устной или письменной форме, - есть основное назначение речи. Именно поэтому говорят, что без речи нет языка, хотя справедливо и обратное: без языка невозможно судить о речевой способности человека. Потребности общения людей диктуют соблюдение в речи формальных и нормативных предписаний языка: орфографических (написание), фонологических (произношение), синтаксических (орга-низация предложения), семантических (значения слов и других эле-ментов языка) и прагматических (особенности использования язы-ка в конкретных ситуациях). Речеоформление актов или процессов сознания осуществляется средствами фонологии, синтаксиса, семанти-ки и прагматики языка. Язык и речь обеспечивают выразитель-ность сознания совместными усилиями.